Брызги свободы - 1

- Свобода!!! – крикнула я, остановившись в широком длинном коридоре общежития.

Многократное эхо возвращало мне: « О да-да».

Вскоре парни пришли из столовой, и началась возня, хождение из комнаты в комнату, послышалась музыка, песни на разных языках. Я пошла в свою комнату, разбирать сумку.

Первые дни после заселения в спортивное общежитие я упивалась свободой. Не нужно было мыть горы посуды, вешать, снимать и гладить бельё, чистить по вечерам картошку и бегать по поручениям мамы.

В общежитии жили приезжие парни нашей секции: дагестанцы, чеченцы, азербайджанцы, осетины, армяне, русских парней было двое. Я знала об этом задолго до заселения и понимала, чем это может мне грозить.

В соседнем корпусе размещалось общежитие женское, там жили девчонки из ПТУ, которые учились на продавцов, поваров-кондитеров и парикмахеров, но их и наших парней разделял переход на улицу и два вахтера у дверей, а я поселилась рядом, в крайней комнатке к душевой.

В тот день тренер собрал всех молодых пацанов после обеда и что-то долго объяснял им, я слышала вопросы из среды спортсменов, смех. Мне хотелось спуститься в тренерскую и узнать о чём они говорят, но тренер не звал меня, и я не посмела ввалиться, постояла у лестницы и ушла.

После ужина в столовой мне объяснили, что убирать посуду за всеми в столовой буду я и это единственная моя обязанность. Убираться в общежитии, кому-то стирать или готовить тренер строго мне запретил, сказав, что о подобных просьбах от парней я должна ему немедленно сообщать.

НАГЛЯДНОЕ ПОСОБИЕ

Никакие общие помещения в нашей общаге не запирались, ни кухня, ни душевые, ни комната для стирки, во избежание использования не по назначению, крючками изнутри были оснащены только кабинки туалетов.

Утром после разминки я пошла, как полагается в душ и не успела ещё наладить себе комфортную температуру воды, как ко мне в душевую ввалилось трое пацанов. По юношески ещё стройные, и не слишком поросшие волосами по телу, они, тем не менее, имели очень боевой вид. Перекидывали друг другу в руки тюбик с кремом, смазывали орудия и смеялись. Я зажалась в ужасе, и смотрела на выход, но они равномерно окружили меня, покачивая устремленными ко мне членами, и приподняли руки в стороны, показывая, что мне не ускользнуть.

- Не ссы, мойся давай, - Азиз прислонился к стене в углу, и взялся за свой торчащий кол.

Карим вручил мне губку и мыло и, когда я взяла, он смачно шлепнул по моей заднице.

- Нарвешься на неприятности, - укоризненно покачал головой Фаяз, - тренер сказал не трогать.

Пытаясь отвернуться от всех, и каждого я начала неуверенно намыливаться, но парни надрачивая обходили меня, чтобы им было видно меня спереди.

- Сиськи отпусти, - Карим снова подошел ко мне почти вплотную, - не оторвем, не бойся.

Сообразив в чем дело, я перестала зажиматься и вытянулась под душем, опустила руки, прогнула спину, не мешая им разглядывать меня, как им хотелось.

Минут через 5-7 они с животными воплями обкончали меня, стены душевой и повыскакивали в другую душевую, чтобы ополоснуться и обсудить мои прелести. Пришлось мыться снова.

Завтрак. Уборка посуды. Час с книжкой в своей маленькой комнатке и тренировка.

А после тренировки снова душ. На этот раз парни на год старше утренних посетителей, другие весовые категории. При желании каждый из них мог бы нагнуть меня без особых усилий, но последовало легкое ласковое намыливание, касания бедром, два члена прижались ко мне один сзади, другой спереди.

- Не говори тренеру, что трогали, - шепчет Батар, - будешь умницей? Будешь?

Я киваю. Они, придерживая меня с двух сторон работали руками не спеша, переглядывались, перекидывались шутками на осетинском.
Вскоре Марсуг с мягким низким стоном залил мне спермой поясницу, зад и ноги, Батар толкнул в плечо вниз, и кончил на грудь. Несколько минут они с блаженными выражениями лиц отдыхали, прислонившись к стене, затем Марсуг снял душ с держателя и они тщательно смыли с меня следы своей разрядки.

- Ты не в обиде? – спросил Батар, заметив моё растерянное выражение лица.

- Всё хорошо, - я поворачивалась под сильным напором из душа, - я без претензий.

Я понимала, что нельзя хвалить, выделять кого-то. Ни в коем случае нельзя сравнивать мусульман с христианами. Да, мне больше нравятся члены, одетые кожицей, чем обрезанные, но здесь моё мнение могло мне повредить.

После двух тренировок, перед ужином, я надеялась, что никто не придет, но и на этот раз меня одну не оставили. Юные чеченцы в большинстве своем очень красивые ребята, глазастые, яркие, но уже и в таком нежном возрасте они очень гордые и взрывные.

- Мы не дрочим, тёлок ебём, - заявил Салман, чуть наклонив голову, как бы примериваясь, - посмотреть пришли, раз тренер разрешает.

- Попозируй, ты же умеешь, - попросил Тагир, - как с утра перед зеркалом, а?

Я повернулась к ним спиной и, сделав взмах напряженными руками перед собой, выделила мышцы плечевого пояса и широчайшие.

Повернувшись, я заметила одобрительные взгляды Салмана и Тагира и заметное их возбуждение, вызванное, конечно, не видом напряженных мышц, а совершенно расслабленной в момент показа моей задницей. Третий из пришедших, Аслан, опустив голову, смотрел, как вода стекает в водосток.

- Ногу подними, - попросил Салман, - выше, ты же гибкая, за мыльницу зацепись.

Взмахнув ногой, я уперлась пяткой в торчащую из стены металлическую сеточку и осторожно развернулась к ним максимально передом. Уверена, что в моей промежности, мало что было видно с задранной в сторону ногой, но это моё позирование заметно усилило их эрекцию.

- О! Ват это обзор, намного лучше чем двойной бицепс спереди, - рассмеялся Тагир, и, поглядев на Аслана, спросил, - братишка, тебе не в кайф?

- Да так себе, - пожал плечами смазливый худенький новичок нашей секции, посмотрел на свой грустно висящий член и повернулся, чтобы выйти из душевой.

Последовал короткий разговор на их родном языке, непонятный для меня. После чего парни вышли вслед за Асланом.

В течение первой недели моего пребывания в общаге желающих подрочить или просто поприсутствовать со мной в душевой хватало на все мои заходы в душ, через пару месяцев ажиотаж начал спадать. Всё же полноценный контакт с ПТУшницами из соседнего корпуса для пацанов был предпочтительнее, хотя часто захаживать к ним получалось не у всех.

- Мы хавчик покупаем и заваливаемся, - рассказывал Рамиз, любимец тамошних девчонок, - приходится потратиться, но зато и в рот и в жопу. Младших подтягиваем, не проблема, что им не платят спортивных денег, пусть приобщаются.

Алкоголь в рядах спортсменов нашей секции карался моментальной отправкой на родину, тренер разрешал выпить только на банкете после соревнований не ниже первенства России. Для юных дрочеров это было удовольствие недоступное. Зато раз в недельку по кругу ходил косячок, и пацаны иногда звали в круг и меня.

- Пару паровозов прогоним тебе, расслабишься, хуже не будет, - улыбался Асадула, спец по забиванию.

Как ни странно никаких безобразий по обкурке у нас в общаге не случалось: смеялись, опустошали съестные запасы, и к утру во всех холодильниках кончалось молоко и сок. Тренер смотрел на такую раслабуху сквозь пальцы, не поощрял, но и не ругался, так как серьезного ущерба тренировочному процессу она не наносила.

График моего сексуального самоудовлетворения в общаге был постоянным, как у молодого бойца перед подъемом, часов в пять утра. Вечером после двух тренировок мастурбировать не хотелось. Не смотря на ежедневное созерцания стояков и мускулистых изящных фигурок парней я не чувствовала напряжения и неудовлетворенности. Хотелось совсем другого – душевного тепла, простых разговоров по интересам с русскими пацанами и девчонками.

Входить в мою комнату спортсменам тренер запрещал, я запирала дверь, но никто и не ломился. Возможность закрепиться в Москве для любого мальчика из аула или маленького городка была дороже любой самой сладкой дырки на свете, никто не рисковал.

БЕЗ СВИДЕТЕЛЕЙ

Перед новым годом, вернувшись с соревнований, я опоздала на ужин и, бросив сумку, быстро ополоснулась с дороги и пошла в магазин. Я не сразу заметила, что за мной следом идет Аслан.

- Пошли в кино, - рука Аслана легла мне на плечи, у самого входа в универсам.

- Что за фильм?

- Про еблю, Маленькая вера называется, - его фигурные малиновые губы сложились в хитрой полуулыбке.

- Пошли, скажем, что нам больше ...-ти, пропустят, думаю, только давай я хоть ряженку с булкой куплю, - мне было странно, что он приглашает меня один без братишек.

- Там есть кафе, я заплачу, - в его огромных черных глазах отражались огни проезжающих мимо машин.

Фильм мы смотрели отрывками, разговаривали в основном о нашем тренере. Аслан терял надежду, считал, что скоро его отправят домой по причине бесперспективности.

- Всё равно вылечу, - вздохнул он, и запустил руки мне под расстегнутую куртку, - Ах-х…

- Ты ходил с пацанами во второй корпус, - я не мешала ему мять мою грудь, - тебе и там девки не понравились?

- Мне не в кайф, когда полная комната народу, - пояснил Аслан, - засажу тебе один на один и тренер быстрей меня отправит. Заколебался ждать приговора.

Перспектива потрахаться в туалете кинотеатра меня не прельщала, и я предложила ему прийти ко мне в комнату до подъема, раз он хочет обнародовать нарушение приказа тренера.

- До утра ждать? Не-ет, - Аслан повернул меня в кресле и его руки вторглись под мою водолазку, - после кино давай.

Перед вахтершей общежития Аслан развязно обнял меня и похлопал по заднице, чтобы она запомнила наше позднее возвращение хорошенько. В коридорах и за дверьми комнат общаги было на удивление тихо.

Я впустила Аслана и заперла комнату изнутри. Поцелуи с чеченцами табу, за просьбу поцеловать, можно было огрести звонкую пощечину, я знала и не претендовала. Мы разделись каждый самостоятельно, я прошлась по комнате, чтобы включить маленький ночник на столе у окна. Он в два прыжка настиг меня и резко прижался сзади дрожащим напряженным членом.

- Ты умеешь? Была с парнями? – чуть приподнимая от пола, он потащил меня к кровати.

- Да, я не целочка, а у тебя, что первый раз? – его уверенные действия не давали мне повода думать, что всё это у него впервые.

Мы завалились на мою довольно узкую для двоих кровать, я отбросила одеяло за ненадобностью.

- Я ж говорил, не могу с кучей телок и пацанов в комнате, - Аслан весь дрожал от возбуждения, казалось, он кончит не вставляя.

Не требуя никаких прелюдий, я направила его член к входу во влагалище. Он надавил и стал медленно продвигаться вглубь, смазки было вполне достаточно, его возбуждение передавалось мне. Нежная, не тронутая станком щека легла на мою, его руки уверенно взялись за бока, пальцы стиснули ягодицы вверху.

- Вытащишь и кончишь на живот, когда я скажу, - прошептала я, и мне показалось, что он кивнул.

Половой акт с юным черноглазым девственником не показался мне таким уж коротким. Аслан не баловал меня комплиментами, но я чувствовала и видела, что ему отлично. Скорость движений росла, и в тот момент, когда я ощутила приближение его оргазма и сказала: «вынимай», он только крепче прижал меня за задницу. Я попыталась вывернуться из-под него, но его рука легла поперёк выше груди, прижимая к кровати мои плечи.

Его разрядка была потрясающе приятной, член его сильно сокращался, выбрасывая сперму, сдержанные стоны завершились улыбкой победителя.

- Эгоист, - надулась я, - о других пацанах ты не думаешь, мой залет повлечет за собой, немалые затраты тренера на аборт и ещё надо такого доктора найти, который возьмется, а потом перерыв в соревнованиях, сокращение дотаций на секцию. Он не говорил вам, что деньги выделяют в основном на девок?

- Аборт? – Аслан, с глубоким выдохом упал на спину рядом со мной, - у нас девушки слов таких не знают. Я своего ребенка не оставлю голодать, залетишь, не смей делать аборт, не ты решаешь…

- Ты сам ещё школу не закончил, а такие обещания даешь, - я потянулась за полотенцем.

- Я за свои слова отвечаю, - выражение его лица стало суровым не по возрасту.

Мне хотелось выпроводить его побыстрей, но Аслан уходить не собирался. Начал снова прижимать меня к себе в душевой.

- Очкуешь, - рассмеялся он, - в жопу не хочешь?

- Не хочу, - честно призналась я.

- А пососать?

- Запросто, - обрадовалась я.

Мы вернулись в комнату. Я поправила коврик у кровати и повернулась на корточках к нему. Его изогнутый чуть дугой вверх, почти раздетый из-за обрезания член, коснулся моих губ снова готовый к бою.

- Буду смотреть. Меня прикалывает даже, когда братишкам ваши ПТУшницы сосут. - Аслан удобно устроился на моей кровати поперёк.

Чувствительность самых нежных участков головки, уздечки, входа в канал оставляла желать лучшего, мой язык не слишком добавлял ему удовольствия. Аслан хорошо чувствовал кольцо моих губ, удары о свод горла, закидывал голову со стонами, уже не стесняясь.

Я вынула член и прошлась языком по яйцам. Иссиня черные волоски были довольно длинные, но очень мягкие на всем его теле. На груди у Аслана волос ещё не было, а животе уже начинала пробиваться тонкая дорожка, подступающая к кубиками пресса.

- Отдыхаешь? – спросил он, заглядывая чуть сбоку, - я не видел, чтобы девки яйца лизали.

Я забрала в рот одно яичко и услышала благодарный тяжелый выдох. Немного поигравшись с засасыванием яиц. Я снова вернулась к члену, и плотно сжимая губы начала одеваться ртом быстрее. Перед оргазмом он потянулся руками, чтобы притянуть меня за голову. Я сделала глоток и его руки уперлись в кровать, пресс дрогнул, он подался ко мне пахом, приподнимая зад.

Член сильно сокращаясь, выбросил немного спермы. Мне показалось, что минет вышел бледнее на фоне траха, но Аслан похвалил мои старания, прямо удивил.

Мне не верилось, что его спортивная карьера закончится после ближайшего первенства Москвы среди юношей. В его характере было то, что помогает побеждать даже без силового запаса на хорошей технике и воле.

С утра Аслан пришел к тренеру, желая рассказать о событиях прошедшей ночи, но тренер был занят и отправил его тренироваться. Прошло ещё три дня, никаких сплетен по общаге не ходило, чему я тоже была нимало удивлена: никто не видел нас и не слышал?

На первенстве Москвы Аслан выступил «лучше чем мог», как сказал тренер, и вот тут-то и нашлись завистники, свидетели эпизода нарушения дисциплины.

- Что там было? – спросил у меня тренер, не скрывая раздражения, - ты в комнату, и он протолкнул тебя и за тобой?

- Я ничего такого не помню, - мне не хотелось, чтобы Аслана отправили домой, «праздники» пришли, и я на него не обижалась.

- У тебя с головой всё нормально! – взревел тренер, - сяду я с вами на долгие годы, детей моих кто будет кормить? Еще такой случай, и ты вылетишь отсюда!

- Я ни с кем не трахалась, может Аслан и отодрал какую девку, но не меня, - я собиралась заплакать, - выгоните, что ж придется усилить и без меня непобедимую украинскую команду…

- Ладно, садись, - он слегка поостыл, - выбери себе кого хочешь одного, я его проинструктирую, и при малейшем подозрении на залет к Татьяне подойдешь, знаешь эта педагогиня, кандидат химических наук, ходит к нам, она тебе подскажет.

- Мне Антон нравится, - скромно обронила я.

- Аслан, значит, не понравился? А через неделю тебе Бахтияра захочется, - рассмеялся тренер, - Нет, ты подумай, как следует. Антон разве пара тебе, он тут благодаря дяде своему, начальнику продовольственной базы. Зачем тебе восходящей звезде советского спорта этот раздолбай Антон?

- Мы с ним давно на тренировках общаемся, дружим. Он русский.

- Кто тебе сказал? Мать цыганка, отец холол, русский...

Надо сказать, что Аслан и сам не стремился оттрахать меня повторно. Я подумала, что он, проверив себя наедине со мной, перестал стесняться коллективных отсосов во втором корпусе, а отрываться от братишек, ради контакта с русской девкой, у чеченцев не приветствовалось.

Аслана не выгнали из секции, через год он собирал все медали на юношеских соревнованиях, в которых участвовал, а через 2 года сам ушел к другому тренеру, который смог предложить ему условия лучше. Через 4 года после нашего единственного близкого контакта, в Киеве в ресторане Лыбидь на банкете по случаю окончания международного дружественного турнира, Аслан присел к нам за столик, оживляя взоры моих подруг.

- Номер 604, - чуть наклонившись ко мне посреди разговора, довольно громко вставил он.

- Если занята? – прищурилась я.

- То я в очереди первый, - рассмеялся он и покинул нашу компанию.

Я спустилась в номер 604 около полуночи, Аслан был доволен тем, что я не пила на банкете. Он рассказывал о своих достижениях в спорте и на личном фронте, он был завидный жених и родные нашли для него невесту из своих. Всё также он любил трахаться без свидетелей, и в ту ночь моя задница не устояла перед королем турнира, но я не жалею. Подозреваю, что авторитет мужчины в обществе является хороший возбуждающим и обезболивающим средством.

Очень хорошо ты пишешь. Мило так .

КОШМАРИК

А тогда после разговора с тренером о выборе постоянного партнёра, тем же вечером я постучала в комнату напротив. Перед тем как дать окончательный ответ, решила поставить в известность претендента. В душ ко мне он ни разу не врывался, и я знала Антона исключительно как приятеля по интересам. Нас с ним объединяла любовь к рок-музыке и кошкам.

- Остальные обидятся, - вздохнул Антон, выслушав, что я ему предлагаю, - пацаны считают, что мне и так всё даром тут достается, ещё и ты в придачу.

- Если я тебе противно трахаться с общественным пособием для дрочки, так и скажи, - надулась я.

- Да нет, я понимаю, что всем надо иногда разгрузиться по-быстрому. А ты серьезно со мной будешь трахаться? Не просто поцеловать-потрогать дашь? – решил уточнить Антон.

- Тренер думает, что раз я не девочка, то страдаю недоотраханная, он дает мне право выбора, глупо не воспользоваться. А вообще-то мне хочется немного ласки, чтобы обнял кто-нибудь, пару добрых слов на ночь и с утра, но я не собираюсь отказывать. Минет люблю делать, мне и самой приятно бывает. Кончить я могу и без парня.

- Как? – в один голос спросили Антон и Юрка, его старший сосед по комнате, у которого давно была своя девушка.

- Антошке покажу, а у тебя Юра сильно ревнивая Вика, ты пролетаешь.

Повторно услышав моё решение, тренер рассудил, что возможно так будет и лучше, я не буду отвлекать от подготовки к серьезным соревнованиям более перспективного спортсмена, и он не стал меня отговаривать снова. Поговорил с Антоном и сказал парням о моём выборе.

В отношении ко мне остальных обитателей общаги изменилось только одно: «паровозик не проси, иди Антохин хуй соси». Дался мне этот косяк по пятницам, я и раньше не просила и не расстроилась, понимала, что обрела больше, чем потеряла.

Девчонки из ПТУ называли Антошку Кошмариком, потому что он рассказывал им для повышения своего статуса страшные истории о своём великом предке по материнской линии, графе Дракуле. В том, что это было вранье, никто не сомневался, но девчонки слушали с интересом.

Внешне он не был похож на румынского цыгана, кроме черных волос ему ничего от мамы не досталось, голубые глаза, светлая кожа, открытая улыбка , обозначала ямочки на щеках.

Моё трехмесячное воздержание от поцелуев в губы было прервано Антошкой в первый же вечер. Он пришел с гостинцами, которые так и остались лежать на подоконнике нетронутыми. Мы, не дожидаясь звонка на отбой, завалились в койку.

Парень, воспитанный бабулей украинкой был мне гораздо ближе пацанов с Кавказа, не только по интересам. В нашей с ним возне, которую с некоторой натяжкой можно было назвать прелюдией, не было никакого напряжения, никаких табу. Можно было расслабиться, делать, что хотелось, и говорить то, что думалось.

- Жалеешь, небось, что после кастинга в душе, выбрала меня. Там тебе и по более агрегаты показывали, - заскромничал Антон, - а ты выбрала не глядя.

- У меня нет никакого выбора тут, - я поглаживала в руке его полностью одетый кожицей напряженный член, - из всех, с кем я дружу в секции, в общаге живешь только ты. Скромняга ты, Антошка, такого красавчика от меня прятал. Зачем мне больше-то агрегат? Мне твой дружок очень нравится.

- Ой, его никто не хвалил во втором корпусе, - он уткнулся носом мне в макушку.

- Они там икру любят с Каспийского моря, им размер и форма без разницы, - я оттянула кожицу и коснулась языком уздечки, - ты ж икру не носишь, потому и не хвалят.

- Ой, ой, не надо язычком, пожалуйста. Ща как подойдет быстро и секса не получиться, - он взял меня под мышки и потянул вверх.

Я с удовольствием поласкала его соски, помяла упругую попку, его пальцы поплыли в моей промежности по скользкой реке смазки.

- Ты чего? А резинку? – забеспокоился Антон, когда я начала одеваться на его член сверху, - тренер мне весь мозг вынес, давай натяну.

- Я вовремя соскочу и в рот возьму, - мне так хотелось ощутить фактуру его инструмента, - ты не против в ротик кончить?

- Никогда так не пробовал, вдруг я скажу тебе, что кончаю, слишком поздно, - возлагая всю ответственность на себя, не унимался он.

- Да, я не железная, как некоторые тут обо мне говорят, почувствую, - я мягко опустилась на его орудие и прижала попкой подобравшиеся довольно близко в пах яйца.

- Это что за вместилище? – шепотом, сквозь прерывистое дыхание, спросил Антон, и приподнял голову, чтобы убедиться, что его член попал именно во влагалище.

Я плавно привстала на коленках, вновь медленно опустилась, снова поднялась.

-А-а! Соскакивай! – крикнул он, толкая меня вверх под ягодицы.

Я послушалась и взяла его достоинство в рот. Минут пять я ласкала его языком, забирала в глубину и только когда туго сжала губы и стала одеваться более стремительно, проскальзывая по своду горла головкой, его член дрогнул, одеваясь сеточкой ручейков последнего прилива пребывающей под кожей крови.

- Умм… Я не хотел та-ак…

Сперма ударила мощной струёй в горло, я немного вынула головку из горла и снова погрузила, снова вытащила член в рот и поймала на язык ещё немного довольно приятной жидкости. «У сластен вкуснее сперма что ли? - удивилась я, - не резкая на вкус, или это от возраста зависит?».

- Я тебя поглажу, сейчас, где ты хочешь, - не дав себе, как следует отдышаться, начал Антон.

- Ты сказал, что хотел как-то иначе, - напомнила я, закончив с облизыванием остатков спермы.

- Да, мне минет во втором корпусе иногда делают, я больше потрахаться хотел, но… блин… теперь завтра, да? – он с сожалением поджал губы.

- Ты поспешил меня скинуть, но не беда, можно начать снова. Или ты не любишь два раза с небольшим перерывом? – наученная опытом с Колей я постаралась спросить поделикатнее.

- Люб, ты меня так разбалуешь, все тренировки полетят к чертям. Ты же говорила, ласка, несколько приятных слов на ночь, - Антон посмотрел куда-то вверх, чтобы я не видела выражения его глаз, - главное, чтобы ты потом не сказала тренеру, что я тебя эксплуатирую.

- Как бы ты через пару недель не пошел жаловаться, что я тебя замучила, – я отпустила его слегка обмякший член и прилегла рядом, - Тебе страшновато туда, да Антош?

- Да, слишком гостеприимная пещерка, обняла его крепко со всех сторон как родного, - он начал в голос и перешел на шепот, казалось, боялся заплакать, - боюсь, потеряю контроль…

- Сегодня не опасный день, - я опустила руку и перебирала мягкие волосики в паху Антошки, - опасные дни посередине цикла, а у меня только два дня назад прошли месячные, не страшно если попадет.

- Всё равно страшновато. Давай, ты покажешь мне, как кончаешь сама, ты же обещала, - вспомнил он.

Я убрала подушку из-под головы и раскинула коленки в стороны. Вначале прошлась рукой по соскам, поскручивала их в пальцах. Антон внимательно наблюдал, сидя на пятках в уголке кровати. Раздвинув большие половые губы, я сильно оттянула вверх всю эту систему кожных складок, и прижала кожицу плотно пальцами на лобковой косточке.
Второй рукой я захватила естественной смазки, недостатка в которой не наблюдалось, и, защемив клитор между указательным и средним пальцем начала оголять и укрывать головку клитора. Иногда я отпускала зажим из пальцев и сильно оголив клитор двигала пальцем вокруг кончика.

Шелест упаковки не отвлек меня от процесса, Антон раскатал на поднявшемся своем красавчике резинку.

- Я больше не могу смотреть, у-уф, - он придвинулся ближе, - можно войти?

Я кивнула, он потащил меня за ноги, и я остановила пальцы, стараясь не выпустить на лобке прижатую кожицу. Его бесцеремонное вторжение со скрипом резинки об узкий вход было не слишком приятным, но мой клитор в пальцах вдруг напрягся и принял форму довольно большой апельсиновой дольки, поднялся эдаким гребнем. Я с усилием провела по нему пальцем и почувствовала значительный прилив возбуждения.

- Ух ты! – обрадовалась я, и начала гонять пальцем по клитору время от времени захватывая смазку.

Вначале я чувствовала, как подрагивают ноги Антона, его дергало от ощущений внутри влагалища, словно обжигало чем-то.

- Данунах! – за этим упоминанием древнеиндейского бога, последовало сбрасывание резинки на пол, возвращение члена обратно во влагалище и сладкий стон блаженства.

Я чувствовала, что мышцы влагалища стискиваются на его члене, а небольшие покачивания приближают мой оргазм огромными горячими волнами, набегающими вниз живота и в область копчика, и ещё куда-то в середину между норкой и пещеркой внутри моего тела.

Меня накрыло посильнее, чем наедине с собой. Особенно длинным мне показалось послевкусие, которого после клиторального оргазма с пустым влагалищем не наблюдалось. Под мои вздохи и мурлыканье Антошка качнул несколько раз с большой амплитудой и прижал к животу выбрасывающий сперму член.

Мы долго валялись, открывая рот как рыбки в аквариуме, но заговорить не получалось или не хотелось, видимо не требовалось. Несколько минут спустя нас привел в чувства звонок на отбой.

- 23.00, - сказали мои электронные часы бесполым голосом робота из прошлого века.

Я дотянулась до своей футболки и вытерла сперму с живота и с его члена и волос в паху.

- Девушки так приятно кончают, я даж не знал, представляешь? – округляя глаза, Антон навис надо мной с очень бодрым видом.

- Ты так говоришь, словно у тебя две сотни женщин было, и все только сосали тебе, - рассмеялась я.

- Не, у меня было 4 девушки и одна женщина. Ты похавать не хочешь? – он открыл холодильник.

- Девушки из второго корпуса, - догадалась я, - а женщина?

- Отдыхающая, у бабки моей снимала комнату, на море ходила. Она мне не сосала, - Антон шустро выставлял на стол кастрюльки и тарелки, накрытые крышками, - что у тебя в каждой тарелке по кусочку, не осиливаешь что ль?

- Кушай что хочешь, там ещё на подоконнике пакет, что ты сегодня принёс, - напомнила я, - отдыхающая стала твоей первой?

- Да, я что-то плохо себя почувствовал, а бабка уехала на свадьбу в Николаев. Она ж у меня повариха хорошая, её звали готовить на всякие праздники. Во-от, - Антон включил плитку, - Ангелина меня у себя уложила, дала таблетку обезболивающую, гладила по волосам и сама задремала.

- Она думала, что ты маленький и тебя можно под боком согреть, - я открыла свой продуктовый шкафчик, чтобы порезать Антошке хлебушка.

- Как раз она вовсе не думала, что я такой уж маленький, когда я проснулся, она мой торчок осматривала, гладила, мне приятно стало и я глаза открыл, - Антон прислушался к шуму в коридоре и продолжал, - у меня от её сисек просто сносило крышу.

- Ангелина, сама тебе предложила потрахаться?

- Да, я бы не посмел, ей под 40 лет было. Сейчас, я б сказал, что Ангелина так себе была, но тогда у меня никого не было, понравилось, - рассмеялся он.

- Не стеснялся? – я наблюдала процесс поглощения пищи и собиралась натянуть что-нибудь для выхода на кухню к мойке с освободившейся посудой.

- Она стеснялась, я нет. Мы с ней за неделю раз пять потрахались, меня от гордости прям распирало, как она уехала, я всем друзьям разболтал. Не мог такую приятную тайну хранить. Бабка вроде ничего не заметила.

Когда будильник сообщил, что наступила полночь, и я вернулась с вымытой посудой. Антошка мечтательно слушал музыку, явно не собираясь спать.

- У меня останешься? – я поставила посуду на холодильник.

- Если я останусь, то спать, не получится, - рассмеялся он.

- Оставайся…

К рассвету методичное повторение прерванного полового акта с донесением спермы до моего рта стало выходить у Антона на автомате.

- Сигнал на подъем? – устало спросил он, не открывая глаз.

- На завтрак, девять утра, сегодня воскресенье, обязательной разминки нет, - мне не хотелось, отклеивается от его теплого тела, именно перед завтраком спать захотелось по-настоящему, - тебе кушать хочется?

- Смеёшься? Я за ночь три раза поел. Все запасы твои кончились. Ты иди, позавтракай, если хочешь, - с этими словами он обнял меня поудобнее, явно не собираясь никуда отпускать.

Мы отлично выспались к обеду, и в последующие ночи с субботы на воскресенье расписание выходного дня не менялось более трех месяцев. В будни выходило по-разному, иногда я приходила в комнату к Антошке с просьбой согреть меня, когда его сосед Юрка оставался у своей девушки. Моя комната была объективно не самой теплой, несмотря на малые размеры помещения и заклеенные бумагой окна.

Иногда мы уединялись после обеда, обычно это было время сексуальных экспериментов, без которых Антон, кажется, не мыслил нашей интимной дружбы. Он пробовал мазать меня медом, сгущенкой, расплавленным теплым шоколадом, угощал мороженным с погружением члена в мой холодный рот. Кто не пережил времен продовольственного дефицита 90-х, может испытать приступ брезгливого отторжения, а нам эти игры нравились.

В первые, появившиеся в стране секс-шопы, нас никто бы не пустил. Атрибутика для экспериментов покупалась в основном в магазине школьно-письменных принадлежностей, аптеке, хозяйственном магазине или на овощном рынке.

Набор художественных кисточек и пылесборник из жиденьких перышек стали моими первыми любимыми секс игрушками. Самому Антошке, несмотря на неустанные поиски атрибутики, больше нравились ласки без применения подручных средств. Он обожал мои остро обрезанные ноготки, легко скользящие по коже, рисующие фигуры у него на спине и попке, на боках и по внутренним сторонам бедер.

Мои подруги говорили, что маникюр мой немодный, что надо закруглять кончики ногтей ножницами и долго обтачивать пилочкой. Я же придерживалась мнения, что красивая фишка, не способная выполнять практические задачи не для меня, слушала, кивала и продолжала ходить с маленькими острыми ноготками.

В усталом состоянии Антошке нравилась бесконтактная ласка, когда я касалась не кожи, а лишь волосков на ногах, на яйцах, а впоследствии и на животе, когда от его пупка протянулась дорожка мягких волос.

Самой любимой послеобеденной игрушкой юного экспериментатора стало длинное узкое зеркало, извлеченное из моего одежного шкафчика. Оно кочевало из моей комнаты в его и обратно. Антон обожал смотреть, как его член погружается в пещерку. До сближения со мной ему нравилось вздрочнуть перед зеркалом, и секс с наблюдением вызвал у него шумный восторг.

Сначала мне приходилось вставать ногами по краям зеркала и чуть отклоняться в сторону, чтобы давать ему возможность видеть, что происходит снизу. К лету в моей комнате была сооружена целая система зеркал, передававших отражения между собой так, чтобы в любом положении наблюдать вторжение.

Девушки, которых тренер периодически подселял ко мне в комнату, пытались поправить зеркала так, чтобы увидеть в них себя. Антон приходил в бешенство, наводя зеркала обратно, и вскоре развесил по всей моей комнате картонки с надписями: «зеркало не трогать, током долбанет».

Регулярные занятия сексом весьма благоприятно отражались на моём тренировочном процессе, да и у Антона месяца через два начался подъем в тренировках. Изредка он спрашивал о пацанах, которые приходили подрочить ко мне в душ без тени ревности, ему были интересны тонкие подробности о предпочтениях разных народов.

- А если я с кем-нить замучу, ты расстроишься? – спросил он, подразумевая вздыхающую по нему новенькую девушку из второго корпуса.

- Мы с тобой друзья, мы же так договаривались, и у меня скоро сбор. Замути, что ж ты будешь три недели без секса, - я не волновалась, что Антон не захочет меня после любой другой девушки, и понимала, что не смогу хранить ему верность, болтаясь по сборам и соревнованиям.

- Три недели! Я буду умирать от тоски по тебе. Так легко и клево ни с кем не будет, я уверен, - он притянул меня к себе и долго легонько целовал в уголки глаз, уголки губ, в кончик носа.

-----------------------------------------------------------------------------------------

Вернувшись с майских сборов, я с негодованием обнаружила на своей кровати сладко спящую девушку с полураспущенной тёмно-рыжей косой и веснушками. На полу стояла ещё не распакованная сумка с крупной надписью «Иваново».

Подающие надежды спортсменки, которых тренер приглашал из российской глубинки, в общаге долго не задерживались. Несмотря на запреты тренера, они подвергались групповому насилию.

И дело было не в том, что парни нападали на них, дурея от спермотоксикоза. Просто девчонки не умели себя вести, без согласования с тренером, они быстро сближались с кем-либо из парней, и удивлялись, почему их ненаглядный избранник делится со своими друзьями её телом.

Они не понимали, что не девственная славянка для парня с Кавказа всего лишь добыча, а добычей с братанами не поделиться заподло. Кроме условий, поставленных тренером, ничего не могло сохранить неприкосновенность девчонок, а они пренебрегали этим.

Заметив, что конопатая гостья не сдвинула Антошкины зеркала, я немного успокоилась и пошла поплакаться в комнату напротив. Мне открыл Юрка, сосед Антона по комнате.

Одеяло сползло с Антошкиной спины, и открывала глубокие царапины и посиневшие укусы, словно на днях он подвергся нападению монстра.

- Кто его так? Неужели эта новенькая скромница Софья? – я остановилась в комнате с открытым ртом.

- Эй, просыпайся, - Юрка толкнул Антона в плечо, - рассказывай, как опасно кормить конфетами начальницу АХО у неё дома.

- Сколько времени? – Антон, повернулся и, увидев меня, тут же проснулся, - о, как я рад! Что грустненькая? Иди ко мне.

- Грустная, да, - я скромно присела на край Антошкиной кровати, - мне Тош, норку маленько подрастянули. Ты очень сердишься? Я, сама виновата, конечно, но…

- Бедненькая моя, - он завалил меня к себе, прижимая к теплому со сна телу.

- Какие нежности, - подивился Юрка, - пошлялись и обнимаются, развратные детишки. А я раз улыбнулся на улице замужней однокласснице и Вика на две недели меня от тела отстранила.

- Антош, зачем же тебя Мая Павловна так покусала и подрала? – я почти инстинктивно поймала в ладошку его, выбившийся из-под резинки трусов член, - сокровище моё…

- Сокровище твое не пострадало, - рассмеялся Антон, - не волнуйся, просто Майя Павловна по сексу соскучилась. Думал сожрет, с катушек съехала от страсти. Я не сообразил с кем дело имею, с дуру комплиментов ей наворотил… Да, не парься, мне не плохо было, а царапины заживут.

- Кем надо быть, чтобы с бабой под полтиник связаться? - негодовал Юрка, собираясь покинуть помещение.

- Экспериментатором, - подсказала и похвастала, - а ко мне девочку подселили новенькую, постарше меня с длинными волосами, довольно милая. Хочешь, Юр, ключ дам, пойдешь, познакомишься первый, пока не набежали любители богатого славянского тела?

- Жесткое знакомство с ключом-то выйдет, - Юрка задумался, остановившись с полотенцем посреди комнаты, - да и нехорошо, мы с Викой заявление подали в ЗАГС.

- Дай ему ключ, - Антошка раздевал меня под одеялом, и выбрасывал одежки на пол, - а Вика эта, пусть пальцы сосет, за свой говнистый характер.

Я бросила ключ, Юрка поймал его и скрылся за дверью. Девушка с веснушками не уехала. Лариса стала моей постоянной соседкой по комнате, второй яркой звездочкой в команде нашего тренера.

Юрке было 22 года, в нашей секции и не только, он пользовался значительным авторитетом, сопливые горцы не посмели трогать его новую девушку, после сделанного им публичного заявления. Помощь тренера в данном случае не понадобилась.


Это сообщение отредактировал yoiko - 31-03-2017 - 13:22

истории понравились. спасибо!

Понимаю, что это истории из жизни сложно отнести к порно рассказам. Они не развлекают, наверное...
Я пока по порядку стараюсь выкладывать, до времени когда я поймаю больше позитива от секса и общения ещё не дошла.

Дождёмся )
Пишите!

Пиши, пиши. Вдохновение тоже нужно - понимаем.